Век млекопитающих - Age of Mammals

Орангутаны — наименее общительные и самые тихие из человекообразных обезьян, живущие достаточно уединенно. Их вокальные способности не отличаются большим разнообразием. В пределах небольшой социальной единицы коммуникативные звуки представлены в основном негромким ворчанием и причмокиваниями губ. Громким чмоканьем и пыхтением обезьяны выражают угрозу, хныканьем и плачем — боль. Иногда они тяжело вздыхают, кряхтят и попискивают. Когда обезьяна раздражена, она втягивает воздух через сжатые губы, издавая звук, напоминающий поцелуй. При испуге орангутаны кричат, воронкообразно вытянув губы, а в отчаянии и гневе скрипят зубами. Животные обоих полов пытаются запугать сородичей серией тихих гортанных криков. Матери производят скрипящие звуки для поддерживания контакта со своим потомством. Молодое животное может скулить, прося о чем-нибудь мать. 

Взрослый доминантный самец, желающий обозначить свою территорию или привлечь внимание самок, издает своеобразный громкий и продолжительный вопль. Его вокальные упражнения начинаются с глубокого вибрирующего хлюпанья, которое постепенно переходит в оглушительное стенание. При этом гортанный мешок у обезьяны раздувается наподобие шара, а большие воздушные полости-резонаторы, расположенные под кожей грудной клетки, усиливают звуки настолько, что их можно услышать и за километр. Заканчивает выступление басистое ворчание. Как заметил один исследователь, "песня" орангутана напоминает звуки автомобиля при переключении скоростей. Человек способен услышать ее на расстоянии более километра.

    Зевающий самец суматранского орангутана (Pongo abelii).

Когда были проанализированы закономерности того, как самки орангутанов реагируют на обращенный к ним зов, то оказалось: то, что ранее считалось просто "брачным воплем", на деле служит не просто для привлечения внимания, но содержит вполне конкретную информацию о личности и статусе потенциального брачного партнера. Его шансы дополнительно повышаются, если в разговор вклинивается третий самец, над которым можно продемонстрировать превосходство. Также исследователи смогли выделить 2 основные модели общения у самцов между собой. Первую, "превентивную", взрослый самец адресует молодым или слабым потенциальным соперникам, чтобы они держались в стороне. Второй вариант — почти моментальный ответ доминанта на услышанный вызов другого самца.

Установлено также, что когда орангутаны издают звуки, предупреждающие о приближающейся опасности, они могут существенно менять свой голос с помощью приложенных ко рту листьев. Издаваемые ими таким образом звуки не только сигнализируют сородичей об угрозе, но и показывают потенциальному нападающему (дымчатому леопарду, тигру, змее), что его обнаружили. Обычные (губные) крики орангутанов довольно высокие — около 3500 Гц, руки понижают частоту до 1800 Гц, а листья — до 900 Гц. Между тем, чем ниже звук, тем больше вероятность, что животное крупное, а значит, с ним лучше не связываться и поискать жертву поменьше. Возможно, используя листья, орангутаны пытаются обмануть хищника, потому что крики тревоги они издают только тогда, когда сильно испуганы.

    Общение орангутанов.

Замечено, что в тех популяциях, где подобный обман существует, им пользуются почти все орангутаны самого разного возраста. Это может означать, что данный метод достаточно эффективен против нападающих. Однако так как пока не установлена реакция хищников на "измененные" крики, этого нельзя утверждать наверняка. Все же любопытно, что животные, не привыкшие к присутствию рядом человека, кричали гораздо чаще, чем те, которые уже были с ним знакомы. Приведенные факты свидетельствуют: орангутаны понимают, что другие животные знают, а чего не знают (т. е., как хищники воспринимают тот или иной их крик). Так или иначе, эти обезьяны — единственные помимо человека существа, способные манипулировать звуком с помощью подручных средств.

Наблюдения в природе показали, что доминантные самцы заранее планируют свои действия и сигнализируют о них другим особям. Эксперименты также демонстрируют, что орангутаны могут общаться о предметах и явлениях, которые в данный момент отсутствуют. Матери хранят молчание в случае предполагаемой угрозы, но когда она проходит, самка подает сигнал тревоги своим детенышам, чтобы сообщить им об опасности. Подобно другим человекообразным обезьянам, во время игрового общения орангутаны издают звуки, напоминающие смех. Также установлено, что эти приматы обладают произвольным контролем над колебаниями голосовых связок, и способны имитировать новые звуки — например, свист.

В ходе эволюции у орангутанов выработался богатый жестовый словарь, позволяющий им довольно интенсивно общаться друг с другом. Ученые выявили у этих приматов (исследовались 28 особей из 3 европейских зоопарков) 64 разных жеста, причем 40 из них повторялись достаточно часто, чтобы можно было точно узнать их значение, одинаково понимаемое практически всеми подопытными животными. По полученным результатам был составлен словарь. В нем присутствуют такие жесты, как сальто, разворот назад, укус воздуха, подергивание за волосы, размещение объектов на голове (последнее означает "я хочу поиграть" — это едва не самое распространенное высказывание в языке орангутанов). А чтобы показать, что требуется идти за ней, обезьяна обнимает партнера по коммуникации и легко тянет в нужную сторону.

    Суматранский орангутан (Pongo abelii) в процессе общения с сородичем.

Примечательно, что некоторые такие жесты схожи с жестами людей. К примеру, чтобы подать сигнал "стоп", орангутан слегка нажимает на руку "собеседника", делающего, по мнению первой обезьяны, что-то неправильно. Точно так же нередко поступают не умеющие говорить человеческие дети. Обезьяны могут довольно упорно повторять жест, если их визави не отвечает на него определенным действием, то есть явно говорят на языке тела, вкладывая в свое преднамеренное сообщение вполне определенный смысл. В сочетании с высокой частотой использования все это может свидетельствовать о начальном этапе формирования своего рода языка. Мимическое общение орангутанов пока изучено недостаточно.

Наземного незваного гостя орангутаны обычно встречают громкими воплями, сотрясанием дерева, ломанием сучьем и дождем из них. Сообщалось о случайных нападениях на человека. 

Орангутаны обладают значительной поведенческой адаптивностью, весьма проницательны, способны обучаться путем подражания, проб и ошибок. Они менее любопытны, чем шимпанзе, время от времени используют орудия, обладают особым механическим чутьем. Тактильное изучение предметов у них преобладает над визуальным. Наблюдается более широкий диапазон реакций на незнакомые объекты, чем у других человекообразных обезьян. Эксперименты показывают, что эти приматы способны отслеживать перемещение видимых и скрытых объектов.

    Играющий молодой орангутан.

Среди приматов, живущих в неволе, орангутаны набирают наибольшее количество очков в экспериментах по интеллекту. Они без особых трудностей обучаются использовать рудиментарную языковую систему, сосредоточенную на 6 пищевых объектах и за 2 года способны усвоить и употреблять около 40 знаков-жетонов. Также эти обезьяны демонстрируют способность самостоятельно изобретать и изменять жесты в зависимости от того, насколько хорошо их понимают окружающие. Взрослый орангутан прошел тест с зеркалом, что свидетельствует о наличии у него самосознания. Зеркальный тест с 2-летней особью самосознания не выявил.

В ряде экспериментов орангутаны показали, что они вполне могут принять ценность денег и даже покупать друг для друга еду, однако делают это лишь в том случае, если последующая дележка ею будет равноценной (т. н. "взаимность по расчету"). "Если ты даешь мне недостаточно, то и я не буду с тобою делиться, а если же от тебя есть хоть какая-то польза, то я готов купить твое сотрудничество", — примерно так исследователями описывается мышление этих приматов, взвешивающих затраты и выгоды от своих взаимодействий с сородичами. Это первые помимо человека живые существа, у которых зафиксировано подобное поведение.

Большая сообразительность орангутанов особо бросается в глаза при наблюдении за ними в неволе. Так, старый самец в Мюнхенском зоопарке завел особый порядок соблюдения чистоты в клетке. В качестве ночного горшка он стал использовать старый солдатский шлем. Усевшись на него и сделав все необходимое, осторожно нес шлем к решетке и выливал содержимое через прутья в водосток. Этот орангутан вообще отличался особой чистоплотностью и выметал из клетки весь сор. Служителям почти не приходилось за ним убирать.

    Орангутан в зоопарке Сан-Диего использует прутик для извлечения концентрата апельсинового сока.

Дикие орангутаны используют свой интеллект при создании сложных схем по добыче пищи. Иногда они изобретают приспособления, дающие им возможность добраться до пищевых запасов, недоступных для других обитателей джунглей. Обычно орангутан отламывает на дереве веточку длиной около 30 см, очищаетт ее от листьев и размочаливает один конец зубами. Как правило, палочки делаются длиннее или короче в зависимости от того, в каких целях они будут использоваться. Так, в некоторых местах Суматры обезьяны целенаправленно подправляют веточки для извлечения семян из больших плодов нессии, поскольку содержащиеся внутри них семена защищены массой колючих волосков. Также орангутаны порой используют специальные орудия для извлечения меда из гнезд пчел или для того, чтобы проверять дупла деревьев на наличие в них муравьев или термитов, почесываются палочками, отмахиваются ветками от назойливых насекомых. 

Листья используются орангутанами как салфетки — чтобы вытереть себя, либо в качестве перчаток, чтобы защититься от колючек на плодах дуриана. Из веток и крупных листьев они делают подобие зонтика для защиты от дождя и солнечных лучей, держа их над головой либо прикрывая ими голову и шею. Известно, что ловчие листья-кувшинчики насекомоядных растений служили обезьянам чашкой. Зафиксированы случаи сохранения инструментов для будущего использования; порой обезьяна собирает целый их набор. В неволе обезьяны пользовались палками для выталкивания приманки из трубки, разжевывали ветки, превращая их в губку, которой набирали воду из сосуда, вытирали листьями фекалии и др. Некоторые обезьяны, живущие рядом с людьми, без их помощи научились развязывать сложные узлы, на которых крепились лодки и плоты, а затем отталкивать их, садиться на борт и переправляться на судах через реки. 

    Молодой калимантанский орангутан (Pongo pygmaeus) использует большой лист как зонтик во время ливня.

Орангутаны — великолепные имитаторы, они способны быстро перенимать и копировать поведение, которое наблюдали у других сородичей или даже людей. Наблюдения за этими приматами показали, что они могут имитировать до 90 % увиденных телодвижений. Находясь рядом с людьми, обезьяны без особых трудностей перенимают человеческие привычки. В реабилитационных центрах некоторые орангутаны копировали людей, стирая вещи в воде с мылом. Воспроизводят они и приемы использования орудий труда. Одна молодая самка даже научилась пилить дрова и забивать гвозди. Аборигены Калимантана — дусуны — и сейчас используют орангутанов как домашних животных, начиная воспитывать их с раннего детства и приучая выполнять обязанности в доме: качать люльку с ребенком, носить воду, выкорчевывать пни и т. п.

В одном из случаев на Калимантане обезьяны видели местных рыбаков с удочками, а после пробовали сами ловить рыбу при помощи брошенных людьми инструментов. Один самец догадался использовать оставленную человеком "жердь" в роли копья. Он взобрался на ветки, свисающие над водой, и попытался протыкать палкой рыбу, плавающую внизу. Увы, добыть ее таким способом ему не удалось. Зато при помощи того же самого инструмента этот орангутан успешно выуживал плавающие плоды, упавшие в реку. Другой орангутан использовал найденные палки, чтобы вытащить на берег рыбу, запутавшуюся в лесках с крючками, заброшенных ранее в воду людьми.

    Молодой калимантанский орангутан (Pongo pygmaeus) пытается ударить палкой рыбу.

Пристрастие повторять поведение других, а не изобретать все новые модели поведения приводит у орангутанов к возникновению местных традиций. Так, все особи в популяции пользователей орудий труда имеют те или иные трудовые навыки, хотя не все часто им пользуются. В то же время члены другой популяции, отделенные от умельцев всего лишь рекой, могут не обладать такими способностями, не использовать тех или иных орудий либо применять их в других целях. С расстоянием степень поведенческих различий увеличивается. Кроме того, в разных местностях орангутаны применяют различные методы строительства гнезд, издают разные звуки и по-разному управляются с пищей.

По мнению исследователей, обучение в жизни орангутанов значит не меньше, чем врожденные инстинкты. Посредством передачи навыков новые формы поведения вполне могут наследоваться из поколения в поколение. Однако размеренный и преимущественно уединенный образ жизни этих приматов совершенно не способствует развитию и распространению приобретенных навыков. Данное предположение согласуется с наблюдением, что орудийная деятельность гораздо шире распространена не у калимантанских, а у более развитых в социальном плане суматранских орангутанов. Кроме того, объем "культурного багажа" увеличивается параллельно числу социальных контактов, присутствующих в конкретной группе.

Поскольку орангутаны крупные животные и аппетит у них соответствующий, плотность их населения обычно низкая — примерно 1 животное на 1-3 кв. км, но в плодородных речных долинах и заболоченных лесах плотность может доходить до 7 особей на 1 кв. км. В день орангутаны продвигаются на расстояние от 0,1 до 3 км, в среднем — несколько менеее 1 км. Во многом это расстояние зависит от территориального статуса животного. Суточные и сезонные перемещения орангутанов имеют нерегулярный характер и в основном связаны с поисками плодоносящих деревьев.

По стратегии территориального поведения среди орангутанов можно выделить "резидентов", "жителей пригорода" и "странников". "Резиденты" проживают внутри индивидуального участка с фиксированными границами. Самки исследуют и осваивают территории площадью 0,7-9 кв. км, иногда их участки частично перекрываются. Участки самцов-"резидентов" гораздо больше — они достигают 25-50 кв. км и зачастую перекрываются с участками нескольких самок. В условиях нынешней разреженности популяции индивидуальные участки могут быть еще обширнее. Совершая регулярные вылазки в пределах своих владений, самец ищет не только пищу, но и способную к спариванию самку, а также изгоняет других самцов — репродуктивных конкурентов.

Большинство самцов, однако, не имеют фиксированных участков, представляя собой "жителей пригорода" или "странников". "Жители пригорода" проводят в одной местности лишь несколько недель или месяцев, а потом переселяются на расстояние нескольких километров от нее. Таким образом, в течение года они меняют свою локализацию много раз. В следующем году эти самцы нередко возвращаются в обжитые ранее районы. Хотя осваиваемая ими территория в итоге и оказывается гораздо большей, чем у "резидентов", однако репродуктивное преимущество последних очевидно — они свободно спариваются с самками, живущими на территории их индивидуальных участков. Молодые половозрелые самцы, как правило, являются "странниками". Они не привязаны к конкретной местности и нигде не задерживаются надолго, постоянно пребывая в движении. Взрослея, такой самец может установить свой участок и стать "резидентом", избрать образ жизни "жителя пригорода" или продолжать оставаться "странником". 

    Совместное кормление суматранских орангутанов (Pongo abelii).

Социальная структура современных орангутанов сильно нарушена человеком, особенно на Калимантане. По-видимому, раньше на этом острове они являлись сравнительно социальными животными, но в настоящее время держатся преимущественно по одиночке, путешествуя и питаясь порознь. Если несколько взрослых обезьян случайно оказываются на одном фруктовом дереве, они почти не общаются и после еды спокойно расходятся. Специальные приветственные жесты у них не отмечены. Половозрелые самки собираются в маленькие группы лишь изредка и ненадолго, а устойчивые разнополые пары образуют только на короткий период размножения. Основной контакт происходит между матерью и ее детенышем. Подростки и молодежь иногда играют друг с другом по нескольку часов, путешествуют вдвоем или даже создают семейные пары. 

На Суматре первоначальный образ жизни орангутанов сохранился лучше: самец-доминант контролирует большую территорию, которая включает участки нескольких самок с детенышами. Здешние животные более общительны. Как правило, все обезьяны, кроме субдоминантных взрослых самцов, держатся вместе — парами или небольшими группами, обычно семейными. Состав таких групп очень разнообразен: самка и доминирующий самец с детенышами или без них, самка с детенышем и подростком, несколько самок с детенышами, 2-3 почти взрослых животных одного пола. Наблюдаются рассредоточенные группы численностью до 17 особей, однако более плотные скопления свыше 6 особей очень редки. Как правило, они представляют собой временные ассоциации, распадающиеся на протяжении 3 дней.

Орангутаны проявляют черты общественной жизни, признавая права других особей, разделяющих с ними территорию. Пребывая в сообществах, обезьяны многому учатся друг у друга и приобретают новые формы поведения. Чаще всего в группы объединяются самки с детенышами. Иногда молодые самки собираются в небольшую группу для поисков пищи и путешествуют вместе 2-3 дня. Молодые самцы тоже могут образовывать свои группы, но отношения в них по большей части носят соревновательный характер. Во время шуточных потасовок подростки практикуются в умении защищать свою территорию и драться за доступ к самкам.

    Самка и детеныш калимантанского орангутана (Pongo pygmaeus).

Когда молодых орангутанов обоих полов сводят в группы искусственно (в целях реабилитации, например), те оказываются очень общительными и любящими забавы приматами. Животные играют целыми часами: устраивают погони, щекочут друг друга и раскачиваются на ветках. Самцы часто борются между собой, толкая друг друга на землю или кувыркаясь. Однако по мере взросления орангутаны довольно быстро теряют интерес к подобным забавам, становятся  медлителными и неторопливыми. Как молодые, так и взрослые особи выглядят куда более вялыми по сравнению с шимпанзе. Груминг — редкое явление среди взрослых орангутанов.

Орангутаны расселяются и занимают собственные участки к 11 годам. Подросшие самки нередко селятся поближе к своим родительницам. К последним дочери относятся, как и к другим взрослым самкам — в некоторых случаях дружественно, но чаще все же нейтрально, а порой избегающе или даже антагонистично. Повзрослевшие самцы прерывают отношения с матерями и отправляются странствовать. Они вступают в переходную фазу, которая длится до тех пор, пока самец не сможет бросить вызов и вытеснить доминантного самца из занимаемого им участка. Победный вопль, который издается доминантом несколько раз в день, заставляет субдоминантных самцов держаться на расстоянии. 

Индивидуальные участки взрослых самцов могут в значительной мере перекрываться, хотя обычно они избегают контактов друг с другом. Но когда самцы все же встречаются, то не могут отказать себе в удовольствии продемонстрировать друг другу свою агрессию и силу, сотрясая ветви и сучья. Сопровождающие подобное поведение крики состоят из множества кратких звуков, для которых характерна большая выразительность. Как правило, представление продолжается до тех пор, пока один из соперников не уберется восвояси. Однако в некоторых случаях конфликт все же доходит до преследования и драки. В результате таких стычек у самцов могут остаться шрамы от укусов противника.

Высказано предположение, что сугубо древесный образ жизни и рассредоточенная социальная структура современных орангутанов может частично являться результатом многих тысячелетий преследования со стороны человека. Действительно, прочие крупные приматы (павианы, гориллы, шимпанзе, люди) преимущественно наземные и высокосоциальные. Судя по размерам ископаемых остатков, некоторые плейстоценовые орангутаны были значительно крупнее современных, возможно, даже превосходя по величине гориллу, что с большой долей вероятности указывает на их наземность. Согласно другой точке зрения, преимущественно одиночный образ жизни современных орангутанов проистекает главным образом из фруктоядного рациона и, как следствие, конкуренции за доступные источники пищи.